Фея Драже: «Вся музыка – альтернативная»

Николай Стравинский (как с такой фамилией не быть музыкантом!) – фронтмэн группы Фея Драже – честно прилетел в Москву на фотосъемку в самый разгар смогового ужаса. Дышать невозможно, а уж говорить и подавно, а если еще и связки – в общем, геройский поступок. В Самаре все-таки стойкие парни – бессонная ночь в аэропорте в ожидании рейса (о том, как по сто раз на дню закрывали «Домодедово», думаю, напоминать нет смысла), Московские дым и гарь по прилету, а он трехчасовое интервью! Видимо, туманность к беседе располагала :-)

Что бы такого интересного ты мог рассказать о своей группе, чего не сочинят своим замыленным мозгом журналисты?

Николай (далее – Н.): Ой… Ну о нашей группе могу сказать, что этот коллектив мало похож на все остальные российские команды, потому что подход к музыке совершенно иной, нежели у всех. Поэтому, в первую очередь, на нас обратили внимание именно музыканты, в том числе Даня из Amatory. Когда ему всучили наш альбом и попросили послушать, он просто охренел от целого ряда дорожек. Очень большая работа была проведена, и такого в России никто еще не делал – это абсолютно точно. Звукорежиссер Animal Jazz, который сводил нам пластинку, вообще в первый раз за такую работу гигантскую взялся, компьютер там просто зависал жестко…

А сколько дорожек-то было?

Н.: В среднем где-то по 150 в треке. То есть это такие, симфонические аранжировки, грубо говоря. У меня просто высшее музыкальное образование, поэтому я вообще все, что можно было, прописывал – такие инструменты, о которых никто даже и не слышал. Например, там бич-хлопушка какая-нибудь. Все меня спрашивали: что это вообще такое? В общем много было всяких разных интересных вещей, поисков звуков… Но сейчас мы уже притормозились немного. Вроде это уже один раз было, зачем еще раз повторять? Сейчас новую пластинку пишем…

Более лайтовую?

Н.: Отнюдь не лайт-версия.

Я имею в виду по количеству дорожек.

Н.: А, по количеству дорожек – да, там все проще. А вот по звучанию – все по стандартам рока. Просто одну лайт-пластинку мы уже записали. И в итоге ее нынешний наш менеджмент завернул, когда послушал, потому что мне вскрыло голову, я ударился в семидесятничество и там такой Led Zeppelin был. Естественно, после первого альбома нам сказали: «Разве это Фея Драже? Мы это не будем выпускать». И поэтому мы начали заново и сейчас на стадии записи. Это будет очень мощный и быстрый альбом – современный, никакого прошлого века.

А где вы пишитесь?

Н.: Мы все пишем у себя. Но тут надо знать суть записи – сейчас можно записаться, воткнувшись дома. Все остальное делается на студии, сводится. Первый альбом вот мы сводили в Питере, как раз с Юрой – звукорежиссером Animal Jazz, а мастеринг делал Карелин из Jane Air. А сейчас, поскольку мы с «Полигоном» и с Клиновым, то он нас отправляет все время к Алякринскому – звукорежиссеру TequilaJazzz на студию «Добролет». Вот он сводил нам два трека, которые должны были быть на невышедшей пластинке. И Алякринскому они понравились… Хотя опять же, я думаю, что новая пластинка точно будет иметь совершенно другой резонанс. И слава Богу, что предыдущую мы не выпустили – сейчас это понимаем, потому что она очень странная и, если б она вышла, вряд ли бы ее кто-то понял. Может, когда-нибудь…

Не обидно было, что так вот взяли завернули Ваш кропотливый многомесячный труд?

На самом деле, когда Клинов мне только написал, я немного расстроился. Но прошло буквально немного времени, и я понял, что он спас нашу группу. Я уже говорил – люди бы вообще не врубились, что это такое.

Часто ли группа «Фея Драже» участвует в фестивалях? И что для Вас круче – сольные концерты или фесты с другими группами, когда там есть какой-то дух музыкального единения, куча народу и т.д.?

Н.: Такой… достаточно сложный вопрос. Когда коллектив еще малоизвестен, как, допустим, мы, играть сольники – это обрекать себя на небольшое количество народа в зале, которые просто стоят и слушают-вслушиваются, а не приходят в это «впираться». Естественно, когда играешь с уже раскрученными командами, больше и народу… Хотя всегда по-разному. Иногда, выходя уже с известными группами, мы готовили себя к тому, что сейчас будут кричать их названия, но (тьфу-тьфу-тьфу) пока такого не было. Конечно, сольники играть приятнее, потому что там, даже если 100 человек пришло, ты понимаешь, что они на тебя пришли, а не на кого-то, а ты просто так вышел на разогрев, и о тебе забыли на следующий день.

Как считаешь, много ли идейных фестивалей? Тех, которые были бы способны объединить под своей эгидой слушателей, музыкантов, прессу?

Н.: На самом деле я по этому поводу не задумывался никогда.

Ну так давай задумаемся.

Н.: А нужны ли такие фестивали, чтоб объединяли тех-то и тех-то и пропагандировали то-то и то-то? Я к фестивалям так отношусь… Короче, больше люблю сольные выступления. Я сейчас не как музыкант говорю, а как слушатель. Я лучше приду на какую-то одну свою любимую команду, чем там будет тысяча каких-то коллективов, которые мне неинтересны. А в плане тусовки, конечно, ты приходишь просто отдохнуть, и это круто. А если еще помимо музыки какие-то интересные вещи происходят, которые, как я понимаю, на «Альтрогативу» планируются (Первый ежегодный фестиваль альтернативной музыки «Альтрогатива», 17 сентября, клуб «Точка» – прим. автора), то это совсем здорово. Такого действительно мало. Я даже и не припомню… Если и бывает, то в таком ужасном качестве… Что-то люди вроде и хотят сделать, но это все смех вызывает.

Ваше музыкальное направление обозначено как рок&рев. Не спрашиваю, почему, просто интересно, кто это придумал?

Н.: Придумал я, это такая шутка. Мы долго очень ржали над мультфильмом «Мыши-рокеры с Марса», когда они там произносили забавно: «включаем рок-энд-рев». Нас просто задолбали вопросом: «Что вы играете?». Мы отвечали: «Рок», нас тут же переспрашивали: «А какой рок?». И мы решили взять себе на заметку это смешное определение. Вроде как бы уже и не рок, а что такое – непонятно. Но стильно. А так – естественно, это юмор.

Что для вас понятие «альтернативная музыка»?

Н.: Ооо… На этот вопрос я могу долго отвечать. Я в принципе не понимаю словосочетания «альтернативная музыка». Вся музыка – альтернативная. Slayer – это там альтернатива Britney Spears, а Britney Spears – это там альтернатива 50 Cent’у. Всегда всему есть альтернатива. Просто как бы сейчас устоялось у нас в голове, что альтернатива – это рок неформатный. Если в этом плане рассматривать, то для меня альтернативой остались там Korn какие-нибудь, что-то вот такое мазафакерское. В принципе, когда-то что-то такое мы и сами играли, но это было очень давно. Сейчас, мне кажется, смылись эти рамки альтернативной музыки – Animal Jazz тоже называют альтернативной музыкой, но какая же это альтернатива? Тут даже сложно сказать, что это. Просто рок. Я так, собственно, всегда и говорю.

Участники группы живут только музыкой или у вас есть еще какие-то дополнительные работы-профессии?

Н.: Да, конечно, сейчас работа есть. Благо, у меня работа по профессии – играю на ударных в симфоническом оркестре в театре оперы и балета. Вообще-то я по образованию гитарист, но и на ударных играю, можно сказать, с детства. Это работа, которая не отнимает много времени и приносит удовольствие. А барабанщик у нас вообще – электрик, хотя и с высшим музыкальным образованием. Зато басист ничем, кроме группы, не занимается. Но мы все понимаем, что это временное – только пока нужно на что-то жить. Благо, когда за нас взялся «Полигон» мы хотя бы перестали в это свои деньги вкладывать, потому что первая пластинка далась нам тяжело. Мы сразу решили сделать очень хорошее качество, а не записываться черт-те-как и пришлось все самим… Жаль только, что с момента записи пластинки и до ее выпуска прошло много времени, поэтому у тех, кто ее сейчас послушает, она не вызовет тех эмоций, которые вызвала бы, если бы ее слушали в 2007, но по крайней мере, можно оценить хорошее качество.

А как вы вообще на «Полигон» попали?

Н.: Ой… долгая история. В 2006 или 2007 году – я не помню точно – я был на Нашествии. Наши знакомые – группа 7000$ (там еще тогда Алик на саксофоне играл) сделали нам проходки за кулисы. А там был Клинов. Естественно, я его узнал. У нас с собой было какое-то стремное демо из трех вещей. Мы к нему подошли: «Здравствуйте, вот мы группа Фея драже». Он на все это дело долго смотрел, размышлял типа: брать – не брать. В итоге взял, куда-то там сунул. Буквально через месяц написал – вышлите видео. У нас были такие отвратительные видео, но мы все равно выслали. В итоге он написал что-то типа: «пока не возьмем». И прошло еще много времени, мы выпустили пластинку, я ему написал и только через год каким-то образом он ее все-таки послушал и уже отписал: «не хотите ли заключить контракт?». Очень долго думал. Причем, как я потом узнал, он обзванивал того же Карелина, Даню из Amatory с вопросом: «Кто что думает по поводу группы Фея Драже»? И только после этого принял решение. Клинов нам сейчас очень помогает. На начальном этапе самому, мне кажется, что-то сделать практически нереально. Это было реально лет 5 назад, когда групп было не так много, и как-то людям было интереснее все это. А сейчас очень тяжело. Ходят только на топовые коллективы, которые уже попали, грубо говоря, на вершины, а что-то новое воспринимать – нет, люди уже перенасытились.

А сколько лет группе?

Н.: Так. Ну официально первый концерт мы сыграли в 2005 году, но тогда еще было другое название – «Трупы на запчасти» (смеется). Ну да, нам надо было срочно играть концерт, делать там афиши всякие и пришлось придумывать во внеочередном порядке название. У меня в уме было много всяких бредовых идей, как назвать группу. Например, одно из названий было – «Жалко негра». В общем, надо было как-то называться, чтоб не спрашивали – «как называетесь?», вот мы так и говорили. Ну и после концерта поняли, что с таким названием никакого эфира ждать не приходится.

А почему «Фея Драже»?

Н.: Пришло как-то случайно, я на самом деле, уже плохо помню это… Просто хотел такое название, которое ни к чему бы не обязывало. Когда слышишь название – «Восстань» например, ты понимаешь, что это хардкор или металл там… А нам хотелось просто красивое название. Многие неправильно воспринимают – что это, к чему это? Я вот, когда иду по улице Ленина, я не задумываюсь, что это улица Ленина – это просто название улицы, я считаю, что к Фее Драже надо также относиться, как к названию, а не думать – а что это? Есть группа Queen, но никто не думает, что это королева – это просто название и все, о королеве все забыли!

А кто у вас пишет тексты?

Н.: Пишу я, но на пластинке есть один текст в соавторстве с моим другом, он раньше – очень давно – со мной играл. На новой пластинке будет еще пара текстов, написанных с ним, но в основном, все тексты пишу я.

Что ты несешь своими текстами, у тебя есть какая-нибудь идея? То, что обязательно хочется донести людям?

Н.: На самом деле, если говорить откровенно, первая пластинка – это какой-то неопределенный взрыв мозга, ничего конкретного. Но за это время сознание поменялось. Я понял, что текст в России немаловажен. Сейчас подхожу к этому вопросу по-другому. С недавнего времени проперся по хип-хопу, а там на тексты идет основной акцент и, естественно, я для себя выводы какие-то сделал. Поэтому на второй пластинке, которую мы не выпустили, все понятно – о чем, как, хотя слишком откровенные тексты получились. Клинову это тоже не понравилось. Он сказал: «Ты думаешь, кому-то будет интересно слышать о том, кто с кем спал?» И что-то в этом духе. Я сказал: «А почему нет, мы все через это проходили». Здесь мы с ним разошлись.

Какие самые часто допускаемые проколы случаются на фестивалях?

Н.: Конечно, переключение бэклайна и отсутствие саунд-чека. Когда тебе дают всего 30 минут, а тебе надо успеть за это время еще и подключиться. Какой Саундчек? Воткнулись, ок! Работает? И слава Богу! Ну а не работает – времени починить уже не будет.

А если бы вы, как группа, решили организовывать фестиваль, то, что это был бы за фестиваль, где проходил, кто был бы в составе, и в чем была бы идея?

Н.: Все-таки это был бы open air и проходил бы он в столице, где-нибудь в Подмосковье или под Питером. Не так далеко, как «Нашествие», потому что вся движуха происходит в районе Москвы и Петербурга. А кого позвали бы? Если было бы много денег, то была бы, хотя бы одна зарубежная звезда – Metallica, например (смеется). Но, на самом деле, привезти можно было бы любую крутую команду, которая недорого стоит. Вот как “Cubana” сделали, привезли NOFX и уже что-то другое, уже не «Нашествие». И я бы не брал никаких модников – вчера ты его видел, он «рубил металл», а сегодня он играет на чистом звуке – я этого не понимаю, ты определись, что тебе нравится, наконец! Я с удовольствием скрестил бы хип-хоп с роком. У меня знакомый был в Швеции, так он рассказывал, что там стояли две сцены напротив друг друга и на одной играли хип-хоперы, а на другой металлисты. Круто!

Представь, что вы играете на фестивале и видите, что какая-то команда играет круче вас, профессиональней работает, тексты круче, сыгранность, шоу. Такая ситуация для тебя – это стимул стремиться к самоусовершенствованию или разочарование?

Н.: Я бы просто набил им морду, сломал им руки, и они бы больше не играли лучше меня. Шутка. Я адекватный человек и я понимаю, что сейчас те же Amatory и Animal Jazz играют лучше, чем мы, но они это делают, потому что у них было в тысячу раз больше концертов, чем у нас. С каждым новым концертом, ты понимаешь, естественно, как нужно, что нужно. И опять же, с одной пластинкой заводить зал тяжело. Другое дело – когда в обойме 100 хитов известных. Просто надо идти, идти и идти, все время повышать свой уровень, чтобы добиться хорошего живого звучания, что в наших российских условиях – дело крайне тяжелое.

Какая у вас глобальная цель, как у группы?

Н.: Цель – это такая вещь, которую ты намечаешь, доходишь до нее, потом у тебя появляется другая цель. Сейчас цель – стать приличной, гастролирующей по стране группой, чтобы сформировалась своя публика, которая ходила бы на концерты, платила бы деньги, на которые мы смогли бы жить.

Ну вот, допустим, вы достигаете через какое-то время такой же популярности, как Стигмата, Аматори, что дальше, вы на этом остановитесь?

Н.: В идеале я всегда хотел, чтобы это были штаты, но я понимаю, что это голубая мечта. Для этого надо родиться в Англии или в Америке. У них другое мышление. Как бы мы не хотели сделать также – хоть нас и научили сейчас и записывать, и сводить, все равно музыка отстает.

На что бы вы, как группа не пошли бы ради выступления?

Н.: Я бы не пописал со сцены. Хотя… (смеется).

Есть какие-то группы, на которые бы вы хотели равняться?

Н.: Я считаю, что на группы стоит равняться только в плане гонораров. Все остальное мы можем и умеем сами.

Автор: Алена Нах